Наследие Хайяма велико: он построил классификацию и вывел решение кубических уравнений, создал иранский календарь, который является солнечным, и до сих пор используется как официальный календарь в Иране и Афганистане. И, конечно, вошел в историю мировой поэзии как автор знаменитых рубаи.
В одно окно смотрели двое. Один увидел дождь и грязь.
Другой — листвы зелёной вязь, весну и небо голубое.
В одно окно смотрели двое.
Слава стихотворца и мудреца пришла к нему уже после смерти. При жизни же он был известен как ученый. Афоризмы он писал всю жизнь, заботливо храня в тетрадке, однако не выносил сочинения в большой мир.
Ветер жизни иногда свиреп.
В целом жизнь, однако, хороша.
И не страшно, когда черный хлеб,
Страшно, когда черная душа…
Дело случая
Тетрадь со стихами поэта случайно попала в руки английского стихотворца Эдварда Фицджеральда, он перевел рубаи на латынь, а позже и на английский язык. Перевод был вольным и понравился широкой публике, так у читателей появилось сразу два кумира — Фицжеральд и Хайям. Емкие философские измышления о любви, жизни, времени, совести, душевной чистоте стали, как сегодня говорят, бестселлером. Прошло десять веков — но они не теряют актуальности и все также трогают душу.
Кто жизнью бит, тот большего добьется.
Пуд соли съевший выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется.
Кто умирал, тот знает, что живет!
Трудно сказать, насколько велико поэтическое наследие Хайяма. Поэту приписывают более 5000 рубайат, однако есть вероятность, что реальное число в десять раз ниже: литературоведы и историки сходятся в среднем на 500 стихотворениях. У Хайяма могло быть много подражателей и последователей, которые опасались гонений за вольнодумство, вероломную лирику или даже богохульство.
Мы источник веселья — и скорби рудник.
Мы вместилище скверны — и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир — многолик.
Он ничтожен — и он же безмерно велик!
Загадочный Восток
Рубаи — жанр лирической поэзии Среднего и Ближнего востока. По форме это четверостишие с разным вариациями рифмы, особенностью строфы является то, что одна из строк (чаще всего третья) остается нерифмованной. На европейские языки рубаи чаще всего переводят пятистопным ямбом.
Не делай зла — вернется бумерангом,
Не плюй в колодец — будешь воду пить,
Не оскорбляй того, кто ниже рангом,
А вдруг придется что-нибудь просить.
Не предавай друзей, их не заменишь,
И не теряй любимых — не вернешь,
Не лги себе — со временем проверишь,
Что этой ложью сам себя ты предаешь.
Отличительная черта рубаи — краткость и простота формы, в которой воплощается глубокое философское содержание. За простоту стихи Хайяма принято считать призывом к гедонизму, жизни одним днем и воспеванию сиюминутных удовольствий. Однако не стоит забывать, что восточная поэзия полна символов и иносказаний, сам автор писал: «Я спрятал свою истину за семью печатями и сорока замками, чтобы злое стадо людей не использовало эту истину во имя зла». Так или иначе, творчество Хайяма пронизано стремлением познать истину и приблизиться к божественному.
«Ад и рай — в небесах», — утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай — не круги во дворце мироздания,
Ад и рай — это две половины души.
Поэзия, которая спасла жизнь
Американец Эрл Хейни страдал неизлечимой болезнью. Он понимал, что умрет, и решил провести остаток жизни в кругосветном путешествии. На эту мысль его натолкнул рубаи Омара Хайяма:
Бери от жизни всё, что в силах взять,
Пока сойдешь туда, где низок, тесен
Твой будет дом, и без вина, без песен,
Как прах, во прахе будешь ты лежать.
Хейни вошел во вкус и последовал совету буквально: взял билет на круизный лайнер, кутил на всю катушку, не отказывал себе в еде, любовался видами с палубы, веселился с попутчиками, танцевал до упаду и пел. Когда он вернулся домой, врачи сказали, что он абсолютно здоров. Эту историю любит пересказывать Дейл Карнеги, чтобы показать, как важен в любом деле позитивный настрой и легкость и как важно никогда не отчаиваться.
